В заключительной части большого материала мы узнаем, как Бадд Боттичер, вооружившись радикальной авторской идеей, решил сделать особенный вклад в фильмы про корриду, задумал экспериментальный проект «Арруза» и за 1960-е годы полностью похоронил свою карьеру под палящим солнцем Мексики.
В предыдущих частях статьи Бадд Боттичер помог нам узнать о карьерных перспективах молодого парня в Голливуде 40-х годов и показал жизнь независимых режиссеров, снимавших вестерны на каменистых задворках штата Калифорния. До настоящего момента приключения героя могли пригодиться современным кинематографистам на практике лишь с определенной долей условности, однако на рубеже 1950-х и 1960-х годов Бадд Боттичер предпринял попытку создать проект, который не только навсегда изменил его судьбу, но и наглядно продемонстрировал, что искреннему художнику всегда нужно быть начеку. Плата за риск может быть непомерно высокой и, к сожалению, никто никому не дает никаких гарантий.
Первая часть статьи: «Тореадор в Голливуде. Бадд Боттичер и старое американское кино»
Вторая часть статьи: «Малобюджетный ковбой. Бадд Боттичер и американский вестерн»
В заключительной части статьи про Бадда Боттичера мы поговорим об изматывающем десятилетии, которое режиссер провел в знойной Мексике, пытаясь создать проект своей мечты. За это время изменился он сам, совсем другими стали отношения с близкими, но, самое главное, радикальное перерождение пережил Голливуд, устремившийся к концу 60-х годов в уникальную для себя эпоху. Поговорим о том, как Бадд Боттичер снимал фильм «Арруза».
Карлос Арруза в роли Карлоса Аррузы
Мы уже говорили о том, что в юности Боттичера увлекала коррида быков, провел в Мексике значительное количество времени и научился многим приемам в боях с крупным рогатым скотом. Экстравагантное хобби оказало огромное влияние и на характер, и на эстетические предпочтения, и на карьерный путь Бадда. Что уж еще можно сказать, если человек снял такие фильмы про корриду как «Тореадор и леди» (принесший автору единственную в жизни номинацию на «Оскар») и «Великолепный матадор», посвященные корриде и во многом опирающиеся на личный опыт создателя.
Но упомянутые проекты, хоть и выражали любовь Боттичера к предмету, тем не менее стали довольно стандартными студийными проектами из-за вмешательства различных функционеров индустрии. Потому в душе режиссера все еще теплилась потребность сделать действительно уникальный проект, который мог бы создать только он. Творческие поиски в итоге привели его к конкретной концепции, пришедшей на ум в тот период, когда Берт Кеннеди (сценарист, с которым Боттичер сделал лучшие свои вестерны) занимался приведением сценария «В семи трупах отсюда» в соответствие с производственными нуждами.
Боттичер был знаком с большинством наиболее известных матадоров, выступавших на аренах Мексики. Но личная и тесная дружба связывала его с Карлосом Аррузой — самым популярным. В стране его по-испански называли Numero Uno (пер. «Номер один»). При этом сам Арруза примерно представлял, как происходит съемочный процесс, т. к. именно на его ранчо Боттичер снимал некоторые эпизоды «Великолепного матадора». Итак, Боттичер задумал картину «Арруза», которая должна была сочетать в себе как элементы игрового, так и элементы документального кино.
Новаторская мысль Бадда состояла в том, что в художественном фильме, посвященном жизни и успехам Карлоса Аррузы, наряду с киноактерами участвовали бы и реальные люди, имеющие непосредственное отношение к изображаемым событиям. В том числе сам Карлос Арруза в роли самого себя! Фактически Бадд Боттичер пытался сделать нечто вроде того, что реализовал Андрей Кончаловский в фильме «История Аси Клячиной, которая любила, да не вышла замуж», где реальные колхозники играли колхозников, хотя некоторые роли исполняли профессиональные артисты (и, кстати говоря, Кончаловский снял свою картину примерно в то же время — в 1966-м году). На тот момент действительно идея выглядела свежо и, в какой-то степени, революционно. И уж точно такого еще не знали фильмы про корриду.
Предварительная работа над «Аррузой» началась в 1958-м году. На этом, первоначальном этапе создания картины, в качестве оператора был задействован все тот же Люсьен Баллард (в будущем создавший «Дикую банду» с Сэмом Пекинпой и «Настоящее мужество» с Генри Хэтэуэем). В сотрудничестве с Карлосом команда сумела снять кадры настоящей корриды в Ногалесе, Тихуане, Хуаресе, Монтеррее, Торреоне, Акапулько и в Мехико. Но несмотря на бодрый старт, проект довольно быстро забуксовал.
Янки и латиносы
Трудности с инвесторами возникли почти что в самом начале. Американские продюсеры не слишком верили в возможность успеха проекта, в котором тореадора играет тореадор. Они считали, что не стоит валять дурака — можно взять популярную кинозвезду вроде Тони Кёртиса, и без всяких проблем найти финансирование и выйти в прокат. Тем более, что жену Карлоса и так должна была играть калифорнийская актриса, жена Бадда, Дебра Пейджит (известная работами в фильме «Десять заповедей» и «Дом посторонних»). Боттичер в этом вопросе был непреклонен, но партнеры и не настаивали. Пока.
Тем не менее производство все больше и больше затягивалось и не только по причине строптивости Лос-Анджелесских бизнесменов, но и ввиду неприветливой политики мексиканских кинематографических чиновников. Так, например, профсоюз мексиканских работников киноиндустрии настаивал на том, что все члены съемочной группы, набранные в Мексике, должны получать двойную ставку, т. к. работают на англоязычном проекте. В переговорах с бюрократами из Мехико нашему герою помогал режиссер Эмилио Фернандес (обладатель Гран-при Каннского кинофестиваля за фильм «Мария Канделария», венецианского приза за режиссуру картины «Жемчужина», а еще, ни много ни мало, прототип фигуры для статуэтки «Оскара»). Бадд Боттичер не был настроен принимать условия мексиканской стороны, т. к. это естественным образом раздувало бюджет — а независимое кино не может позволить себе необязательные перерасходы.
И все же благодаря содействию Эмилио Фернандеса, местные чиновники разрешили Боттичеру организовать удивительную по своей уникальности съемку: коллективную работу со всеми самыми известными матадорами Мексики. На пустой арене, без зрителей, в течение двух суток, Бадд Боттичер имел право снимать кадры и эпизоды с такими звездами корриды, как Мануэль Капетильо, Альфредо Леаль, Хоселито Уэрта, Альфонсо Рамирес Калезеро, Луис Прокуна, Антонио дель Оливар, Рафаэль Родригес, Антонио Веласкес, а также братья Луис и Феликс Брионесы. Едва ли кто-нибудь другой из Голливуда сумел бы выманить такое количество бойцов с быками — все они приехали, потому что были друзьями Боттичера или Аррузы.
А в то же время отношения между Боттичером и его супругой, Деброй, стремительно ухудшались. Этому способствовало и эмоциональное состояние режиссера, и вынужденное долгое пребывание в Мексике, и ощущение бездеятельности. Боттичер все больше увязал в многочисленных неурядицах.
«В Мехико переговоры срывались или игнорировались, а предлагаемые мной важные встречи неизменно приходились на день какого-нибудь святого или национальные праздники, когда мои потенциальные партнеры растворялись в веселье где-то в Акапулько или Куэрнаваке. Тем не менее мне удалось пообщаться с рядом политиков, банкиров и бизнесменов, но каждый из них говорил одно и то же: «Кто играет у вас в картине? Арруза! Но он тореадор, а не актер. Почему бы не взять Пола Ньюмана?»
Бадд Боттичер, автобиография «В опале»
Свой негативный эффект накладывали и традиции общения в мексиканских деловых кругах — если Боттичер просил о каком-нибудь содействии, его тут же записывали в попрошайки. И, по собственному признанию режиссера, он начал понимать, что в Мексике делать малобюджетные проекты даже сложнее, чем в Соединенных Штатах.
С каждым днем подступала депрессия, а вместе с ней — пьянство. Бадд Боттичер стал заливать негативные эмоции алкоголем. И без того треснувшие отношения с Деброй Пейджит обернулись разводом, а развод повлек за собой очередной удар по фильму — ведь Пейджит должна была сыграть жену Карлоса Аррузы.
Загнанный
Жены редко в восторге, когда супруги уходят в запой, но и у продюсеров подобный расклад дел обычно вызывает сильное беспокойство. Так что в один прекрасный день американский продюсер Джефф Мартин, задействовав деньги и связи, насильно отправил Бадда Боттичера в психиатрическую клинику в Тлальпане, где режиссер провел несколько дней. Конечно, это не способствовало улучшению его настроения, да и нанесло немалый репутационный ущерб. Но на удачу пребывание в клинике для Бадда было недолгим — подсуетился всё тот же тореадор Арруза и вытащил друга из «желтого дома».
К этому моменту американские инвесторы видимо совсем разочаровались в способности Боттичера сделать картину. Джефф Мартин постарался выдернуть его из Мексики, предложив контракт на создание голливудского проекта «Команчерос» — вестерна с Джоном Уэйном (всё тем же Уэйном, который неоднократно помогал Боттичеру в его карьере). Но в этот раз Бадд Боттичер отказался. Во-первых, он не собирался останавливаться в своем стремлении сделать «Аррузу» — его бунтарский характер не позволял ему просто признать поражение. Во-вторых, он предположил, что с Уэйном будет невозможно работать, и звезда просто попытается сделать собственный фильм, бессовестно манипулируя постановщиком. Так что Боттичер остался в Мехико, а «Команчерос» срежиссировал Майкл Кёртиц (режиссер легендарной «Касабланки»), для которого этот фильм стал последним проектом в карьере — ближе к концу производства Кёртиц серьезно заболел, и завершал работу уже сам Джон Уэйн, севший в режиссерское кресло.
Потеряв надежду уговорить Бадда отказаться от проекта по доброй воле, Мартин попытался вытолкнуть Боттичера из его же проекта, пригласив другого постановщика через Аррузу, но гордый тореадор не только не согласился на такой расклад, но даже наоборот, тут же всё сообщил своему другу. Стало очевидно, что дальнейшее сотрудничество с Джеффом Мартином и его командой более невозможно, поэтому Бадд Боттичер перестал рассматривать его как надежного партнера.
Он решил продолжить пытать счастье в отношениях с мексиканскими кинопроизводителями. Например, продюсер Хосе Луис Буэно и его компаньон Доусон Брэй готовы были вложить в «Аррузу» 100 тысяч долларов, но при условии, что весь сценарий будет переписан местным сценаристом Луисом Спотой. При таких условиях возможная сделка, разумеется, сорвалась, т. к. Бадд Боттичер не готов был на подобные творческие компромиссы.
В какой-то момент Боттичеру удалось договориться о финансировании с несколькими мексиканскими предпринимателями, которые соглашались оставить творческих контроль за постановщиком, а в обмен хотели устроить небольшую финансовую махинацию в своих интересах (пожалуй, подобная схема знакома многим кинематографистам, работающим в странах периферии). Боттичера это в целом устраивало, но с такими договоренностями правила игры постоянно менялись — ведь любые соглашения заключались неофициально, а значит, их легко можно было нарушать и пересматривать. Так что нашему герою пришлось расторгнуть уговор с сомнительными партнерами. Однако ссориться с такими людьми не всегда безопасно. Поэтому у Бадда начались внезапные трудности с местными властями, и в итоге он загремел в тюрьму за то, что не сумел вовремя оплатить довольно внушительную сумму в 42 тысячи песо за гостиницу (хотя до этого у него была договоренность о кредитном лимите). Упрямец Бадд Боттичер, гордо сражавшийся за честь своего проекта, получил возможность немного пострадать за свою идею, и даже не в переносном смысле.
«Я подумал, что бы Рэндольф Скотт делал бы в такой ситуации. Во всех картинах, что мы сделали вместе, мы всегда пытались быть «храбрыми». Шутили по этому поводу. Что ж, черт возьми, теперь это был настоящий тест»
Бадд Боттичер, автобиография «В опале»
Режиссеру повезло. Тюремщик, охранявший его, когда-то видел, как Бадд участвовал в корриде вместе с Аррузой в Тихуане, и часть денег, которые он выиграл на ставках, пошли на лечение ноги сына. Поэтому сотрудник тюрьмы постарался максимально скрасить пребывание режиссера в заточении. Впрочем, оно длилось не так уж и долго — всего неделю.
В этот период за Боттичера хлопотала давняя знакомая, актриса Эльса Карденас (известная по ролям в «Гиганте» и «Дикой банде»), впоследствии ставшая Бадду третьей женой. Старания Эльсы не пропали даром, и голливудского постановщика все же выпустили на волю. Боттичер теперь планировал взять на роль Мари Аррузы именно Эльсу, вместо предыдущей супруги Дебры Пейджит.
Но после освобождения из тюрьмы сразу продолжить производство «Аррузы» не удалось — теперь повышенный интерес к фигуре Боттичера стала проявлять мексиканская иммиграционная служба. Во-первых чиновникам не нравилась шумиха, возникавшая вокруг злосчастного проекта. Во-вторых, режиссер был в Мексике по туристической визе, но при этом занимался чем-то большим, чем просто туристическая поездка — он пытался снимать фильм. Поэтому пришлось пройти через еще одну череду унижений, чтобы окончательно разрешить недопонимание с бюрократическим аппаратом.
И когда, казалось бы, бюрократы, тюремщики и коварные продюсеры отступили, беды начали приходить с других фронтов.
Разрушительное время
Мы однажды говорили в статье «Метеор и черепаха» о том, что растягивающееся во времени производство фильма действует на участников процесса крайне деструктивно. Сбивается ритм работы, появляется раздражение, подрывается доверие к инициатору проекта. Такая участь ждала и Бадда Боттичера. Пролетали месяцы и даже годы. «Арруза» толком так и не ушел дальше, чем отснятая коррида быков, да цепочка кадров со звездами-тореадорами. Все постепенно выдыхались и начинали заниматься своими делами, решив, что фильм Боттичера безнадежен.
Эльса Карденас уехала в Голливуд по приглашению Хэла Уоллиса из Paramount, чтобы сняться в картине «Вечеринка в Акапулько» Ричарда Торпа с набирающим популярность Элвисом Пресли. Разумеется, путешествие в Лос-Анджелес отдалило актрису от мужа и его фильма.
Но гораздо более болезненным для Боттичера было то, что стали заметно охлаждаться его отношения с самим Аррузой. Карлос больше не испытывал большого энтузиазма от идеи сниматься в фильме, да и бесконечные неприятности, связанные с ним, стали разрушать дружеские отношения вообще. В итоге, никого не предупредив, Карлос Арруза уехал путешествовать в Испанию, что поставило Боттичера в крайне неудобное положение — он должен был оставаться в Мексике, ожидая у моря погоды, и не в состоянии вести с кем-либо деловые переговоры, т.к. его звезда была в отъезде.
Когда Эльса вернулась, начались новые трудности, т.к. она, поработав на студии, пришла к выводу, что Бадд просто без всякого смысла хоронит свою карьеру. А он продолжал биться головой о стену. Деньги заканчивались, терпение — тоже. Но кстати пришелся мексиканский продюсер Густаво Алатристе, работавший с Луисом Бунюэлем над картинами «Виридиана», «Ангел-истребитель» и «Симеон-столпник». Алатристе был женат на актрисе Сильвии Пеналь, и хотел, чтобы один из лучших режиссеров американских ковбойских лент написал сценарий вестерна для его супруги. Боттичер согласился и разработал историю «Два мула для сестры Сары»: специально в пару к персонажу, написанному под Пеналь, он думал сделать персонажа под Роберта Митчума. Бадд задумал «Двух мулов для сестры Сары» как любовную историю в эстетике вестерна между монашкой и динамитчиком на фоне Мексиканской революции. Алатристе хотел, чтобы Боттичер взялся и за постановку фильма, но Бадд отказался, т.к., наконец, похоже с мертвой точки сдвинулся «Арруза».
В конце концов, вернувшийся Арруза решил поучаствовать еще в двух корридах и был согласен, чтобы Боттичер это снял. Деньги на мероприятие внезапно выделил Белдон Баттерфилд, влиятельный журналист в Мехико. Финансирования также хватило и на определенное количество бытового материала, связанного с Аррузой. Отснятым в начале 1966-го года материалом Боттичер гордился. Он считал, что ему удалось поймать самый дух мексиканской корриды. Даже Арруза был потрясен увиденным и с гораздо большим рвением бросился в завершение проекта вместе с Боттичером. Всем казалось, что наконец-то черная полоса закончилась.
Оставалось отснять не так уж много для того, чтобы получился связный рассказ, но судьба, преследовавшая проект с самого начала, сказала свое веское слово.
Всадник по имени Смерть
Карлос Арруза погиб в автокатастрофе 20 мая 1966-го года, за несколько месяцев до окончания производства. Эта новость настигла Боттичера и всю Мексику однажды утром. Коррида быков потеряла суперзвезду, своего Numero Uno, а Бадд Боттичер потерял не только друга и главного героя фильма — он потерял саму возможность завершить «Аррузу» в том виде, в каком он его задумал. Остались неснятыми несколько важнейших эпизодов, без которых говорить о сплаве художественной и документальной эстетики говорить стало невозможно.
Еще через несколько месяцев умер и монтажер Джордж Кроун, работавший над «Аррузой» с самого начала, и который способен был выстроить внятное повествование даже с недостатком материала, т.к. давным-давно был погружен в проект. Он умирал, переживая за судьбу картины, но, как говорил Марк Аврелий, «смерть улыбается всем».
Две трагедии за короткий промежуток времени сложились в сумму с постоянным нервным напряжением на протяжении почти что целого десятилетия, и это сказалось на здоровье самого Боттичера — он тоже оказался в больнице, причем с реальным риском отправиться к праотцам (начались проблемы с сердцем и легкими).
Но ковбою из Лоун Пайн хватило воли и сил подняться с больничной койки, хоть и с серьезным ущербом для организма и потерей надежды на активный образ жизни. Теперь нужно было думать над тем, как завершать фильм «Арруза», ставший полнейшей катастрофой.
Бадд Боттичер пришел к выводу, что это должен быть документальный фильм о том, каким был Карлос Арруза, великий тореадор. И, конечно, роль Мари Аррузы должна играть сама Мари Арруза. Нужно было доснимать уже совсем другой материал и монтировать повествование иначе.
К этому моменту Густаво Алатристе уже раздумал делать «Два мула для сестры Сары», т.к. он развелся с Сильвией Пеналь. Зато сценарием заинтересовался Джон Стерджес, недавно сделавший «Великолепную семерку». Он захотел поработать с историей как продюсер и параллельно предложил Боттичеру помощь в завершении «Аррузы» — в качестве жеста доброй воли. Собранный в черновом виде материал был передан монтажеру Феррису Уэбстеру (трехкратный номинант на премию «Оскар», монтировал «Манчьжурского кандидата», «Побег из Алькатраса», «Великолепную семерку» и множество других картин) — он сделал отдельные корректировки.
Стерджес, ознакомившись с картиной, растерял оптимизм и обрел уверенность, что осуществить успешный прокат «Аррузы» невозможно, поэтому своими правками он старался «спасти» проект. Версию, созданную Стерджесом и Уэбстером с закадровым текстом оскароносного артиста Джейсона Робардса (на необходимости которого настоял Стерджес), Боттичер категорически не принял — особенно учитывая, что большинство правок сделали за его спиной. Разросшийся между Стерджесом и Боттичером конфликт привел к тому, что последний забрал «Аррузу» к себе на переделку, а на проект «Двух мулов для сестры Сары» потерял возможность влиять (в итоге сценарий оказался у Дона Сигела, снявшего историю с Клинтом Иствудом и Ширли МакКлейн — Боттичер считал получившийся вестерн неудачным).
Собственный вариант «Аррузы» Бадд Боттичер подготовил вместе со своим другом, актером Энтони Куинном (современному зрителю известным по «Дороге» Федерико Феллини и «Блефу» Серджио Корбуччи), который записал закадровый текст, рассказывающий о жизненном пути Карлоса Аррузы.
Производство завершилось в 1968-м году (спустя 9 лет после начала), но до американских кинотеатров «Арруза» добрался только весной 1972-го (спустя 13 лет после начала).
В Соединенных Штатах фильм в прокат выпустила компания AVCO Embassy, активно работавшая в секторе независимого кино (в частности они выпустили несколько фильмов Джона Карпентера). Но прокат оказался провальным — «Арруза» собрал всего 5800 долларов (в то же самое время AVCO прокатывала фильм Герберта Росса «Сыграй это еще раз, Сэм!» по сценарию Вуди Аллена, и он собрал 44 000 долларов только в первый уик-энд), после чего компания быстро сняла документальную картину Боттичера с показов.
В 1973-м году прошла премьера в Мексике, где фильм встретили чуть более тепло, но реальной погоды это не сделало.
Карьера Бадда Боттичера оказалась завершенной. Он снял всего еще один скромный вестерн «Время убивать», после чего навсегда прекратил отношения с художественным кино, доживая свой век на ранчо, где занимался разведением лошадей. В 90-е годы он описал свою историю в автобиографии под названием «В опале».
Бремя мечты
Что же случилось? Почему за все мучения, с которыми столкнулся Бадд Боттичер, не последовало никакого вознаграждения, а даже наоборот — случился полный крах? Некоторые критики предполагают, что «Арруза» вышел слишком поздно — консерватизм 50-х успел уступить место прогрессивным 70-м. За то десятилетие, пока Боттичер молчал, ушли все те, в работе с кем он формировался и рос как профессионал: Гарри Кон, Дэррил Занук, Хэл Роуч, Рубен Мамулян, Джордж Стивенс, Чарльз Видор, Барбара МакЛин (едва ли не все фигуранты первой части статьи). Инициативу перехватила дерзкая молодежь Нового Голливуда с авангардом в лице Денниса Хоппера, Фрэнсиса Форда Копполы, Мартина Скорсезе, Роберта Олтмена и других.
На фоне совершенно невиданной эстетики молодых авторов, Бадд Боттичер с его корридой, восхищением грубой маскулинностью и тягой к мексиканской архаике казался динозавром из ушедших времен. А фильмы про корриду уже выглядели варварством, наслаждающимся насилием над животными. «Арруза» стал чем-то вроде голоса из могилы, поэтому общественность проигнорировала фильм, и он сразу же забылся — сегодня его тоже толком невозможно найти в цифровой копии (автор этой статьи так и не сумел посмотреть главный проект всей жизни Боттичера, удовольствовавшись лишь трейлером).
Наглядный урок Боттичера говорит нам о том, что даже самые важные и независимые идеи не гарантируют никакого успеха. Если мы отказываемся от будущего в рамках студийного производства, потому что по тем или иным причинам не можем сотрудничать с большими кинокомпаниями, то идем на огромный риск — и любой проект может погибнуть, попав в вихрь так называемого «производственного ада». В этом случае уже трудно сказать, сумеем ли мы восстановиться после тяжелейшего поражения или можно будет ставить крест на всём творческом пути режиссера (а возможно и на его здоровье).
Но иногда конец — означает начало. Бадд Боттичер исчез с горизонта кинематографа в 70-е годы, но его имя стало мелькать в более поздние эпохи. В том числе и благодаря деятелям Нового Голливуда. Скорсезе, как мы уже отмечали, посвятил время вестернам Боттичера в документальной ленте «История американского кино», а Роберт Таун (автор сценария «Китайского квартала») даже снял Боттичера в эпизоде своего режиссерского неонуарного проекта «Пьяный рассвет» — так что можно говорить о том, что революционная молодежь признала значение древнего динозавра.
Я тоже многому научился у фильмов Бадда Боттичера и его биографии. Это было удивительное путешествие, которое началось неожиданно и затянуло меня в увлекательный мир второго плана Золотой эпохи Голливуда. Теперь путешествие подошло к концу. И я надеюсь, что вы вместе со мной узнали что-то новое и сделали интересные выводы.
Помните, кино любит риск. И если мы не будем рисковать, мы никогда не сможем изменить культурное пространство вокруг нас к лучшему. Но к этому риску нужно быть готовым.
