Крупность планов открыта в кинематографе уже сотню лет назад. Но зачастую план съёмки выбирается авторами интуитивно, в то время как он должен быть концептуально и драматургически обоснован. Крупность – это художественный приём. Поговорим о том, в каких случаях используется общий план.
Однажды, когда автор статьи ещё учился в вузе, его университет с мастер-классом посетил Никита Сергеевич Михалков, выдающийся артист и кинорежиссёр. И в числе большого количества ценных размышлений о мастерстве, он озвучил тезис, согласно которому общий план в фильме показывает квалификацию и подготовку постановщика. Михалков обосновал мысль тем, что на общем плане невозможно скрыть бедную работу с художником, некачественно выверенную композицию, плохо выстроенную мизансцену и т.д.
Короче говоря, общий план — это комплексный индикатор работы режиссёра с киноизображением. Конечно, любой независимый автор, работающий в малобюджетном кино и отчаянно сражающийся за каждый объект, каждый элемент реквизита, каждого работника съёмочной команды, может сказать, что Никите Сергеевичу с его почти безграничными ресурсами легко говорить. До определённой степени негодующий «партизан» будет прав. Однако это совсем не значит, что ему необязательно понимать принципы использования общего плана. Потому теперь мы и говорим о том, что есть такой план съёмки.
Мы уже успели сказать пару слов о сути, разновидностях и предназначении крупного плана. Резонно предположить, что общий план применяется как-то иначе. Предлагаем для начала обратиться за простым определением к классику кинематографии Льву Кулешову (из его учебника «Основы кинорежиссуры»):
«Общий план — объекты, взятые с окружающей их обстановкой или природой»
Кулешов буквально на предыдущей странице оговаривается, что в реальной производственной практике классификация крупности кадра оказывается очень условной. Действительно план съёмки может быть и средне-крупным, и сверхобщим, и даже глубинным (когда в рамках одного кадра совмещаются сразу несколько крупностей). Поэтому в нашем материале мы неминуемо будем касаться переходных ступеней от общего плана к среднему, и сверхобщего тоже. О специфике чуть ниже, а сперва приведём пример общего плана.
Это кадр из первого нуара, фильма Джона Хьюстона «Мальтийский сокол». Что стоит отметить? Во-первых, мы видим персонажей в полный рост. Во-вторых, нам хорошо видно место действия. В-третьих, вокруг героев достаточно пространства, чтобы понимать направление и характер их движений. Таковы будут основные особенности понятия общий план, если сводить его к сухому примитиву. На поверку искусство оказывается сложнее и богаче.
Общий план и мир фильма
Как мы уже отметили, общий план позволяет детально показать локацию. И здесь такой план съёмки приобретает важнейшее значение. Потому что он являет собой незаменимый инструмент для демонстрации мира фильма вообще: его атмосферы, климата, ежедневной жизни. Ведь главные действующие лица в кинокартине существуют в определённой вымышленной вселенной (даже если история абсолютно реалистичная). Здесь для любого режиссера, безусловно, таится настоящее испытание на прочность.
Халатные специалисты пускают всё на самотёк, махнув рукой на результат. Это мы можем видеть на любом российском телеканале, включив рядовой сериал. Поэтому в мыльной опере про довоенные годы с лёгкостью можно встретить посуду из «Икеи». Впрочем, нас интересуют примеры, куда ближе стоящие к искусству.
Обладатель 11-ти оскаровских статуэток, «Бен-Гур» Уильяма Уайлера предъявляет аудитории 3,5 часа сочного аудиовизуального великолепия. И так как перед нами пеплум, то в картине заметно обильное присутствие общих и сверхобщих планов. Обратим внимание на один из них. Здесь очевидна масса бытовых деталей, свойственных изображаемому временному периоду (эпоха Римской империи, в данном случае одна из африканских её провинций), большое количество массовки, живущей своей жизнью на заднем фоне.
Хороший пеплум в принципе всегда тщателен в мелочах. Чтобы подготовить кадр, подобный приведённому, необходимо задействовать мощнейшие ресурсы, включающие художественный цех и дисциплинированную работу второго режиссёра. К сожалению, независимый режиссёр, равно как и деятель короткометражного кино, обычно не располагает подобными ресурсами.
В чём-то схожий по затратам труда и денег пример общего плана в фантастическом кино можно увидеть в фильме австралийского постановщика Джорджа Миллера «Безумный Макс: Дорога Ярости».
В данном случае режиссёр формирует перед камерой никогда и нигде не существовавший мир, а затем населяет его достоверными элементами и созданиями. На первом плане в глаза бросается потрясающая воображения конструкция из кучи динамиков с безумным гитаристом на вершине. В глубине же кадра нам открывается целая автоколонна из адского пост-апокалиптического мира, и это не просто машины – у каждого транспортного средства есть своё лицо, словно собственный характер. Естественно, чтобы таким образом наполнить общий план, нужно знать, чем его наполнять – и снова мы приходим к вопросу о вдумчивой работе, как на этапе написания сценария, так и на этапе подготовки производства.
Но как общий план может использоваться в реалиях малобюджетного кинематографа? Будем честны, сторонникам этого вида фильмопроизводства не по силам создать полноценный пеплум или поражающий воображение приключенческий фильм про межзвёздные перелёты. В основном им приходится оперировать повседневной реальностью, лишь время от времени видоизменяя её. Тем не менее, имеется масса возможностей пользоваться общим планом здесь, и не скатываться до уровня постыдного сериала.
Вот, например, эпизод из фильма Александра МакКендрика «Сладкий запах успеха». Главный герой в исполнении Тони Кёртиса – продажный журналист, он слоняется по одному из районов Манхэттена, обставляя то одно, то другое грязное дельце для своего шефа. И общий план, снятый прямо на улице, очень точно подчёркивает контрасты ночного города: рядом с искрящимися неоновыми вывесками соседствуют насыщенные чёрные тени, прохожих то окатывает ярким светом, то они снова ныряют во мрак, и среди всего этого одиноко бредёт персонаж. Использовать такой план съёмки практически ничего не стоит — нужно только найти подходящее место и снимать в определённое время суток.
В чём-то схожую картину мы можем подсмотреть у Мартина Скорсезе в культовой ленте «Таксист».
Но здесь уже ночная улица мегаполиса призвана показать нам всю ущербность урбанистического пейзажа. Как мы уже говорили в статье об экшен-сценах, «Таксист» повествует о психологических сложностях ночного таксиста в Нью-Йорке. Постановщик задействует валяющийся прямо на тротуаре мусор, теперь уже потухшие (может быть и нерабочие) баннеры и неприятно угнетающий глаз голубоватый свет внутри маленького магазинчика. Пожалуй, никто не станет спорить, что этот общий план буквально являет собой образ неблагополучия. И вновь заметим, подобный кадр довольно легко сделать при некоторой сноровке и минимуме финансовых вложений.
Несколько иной вариант концептуального использования общего плана предлагает Ингмар Бергман в «Седьмой печати».
Фильм шведского классика помещён в Средневековье и берёт за основу сюжет о том, как за рыцарем пришла Смерть. Но «Седьмая печать» далека от пеплума и по бюджету с ним сравниться, конечно, не может. Впрочем, тут нам важно творческое использование общего плана при создании атмосферы. В приведённом кадре мы видим чётко очерченный среди холодных скал силуэт Смерти, стоящий на фоне затянутого тучами мрачного неба, нависающего над морем.
От всех элементов этой композиции веет жутью. Кадр «мёртвый». И Бергман достигает подобного эффекта при помощи минималистчных приёмов. Он обходится без массовки, без исторических деталей. Ему требуются лишь фигура человека и соответствующий природный пейзаж.
Вновь мне придётся повторить то, что на нашем блоге уже стало банальностью – существует неисчерпаемый запас возможных творческих решений. Важно размышлять, открывать их и работать.
Общий план как поле для действия
Продолжая разговор по теме, чуть подробнее остановимся на вопросе действия на общем плане. Ведь подобный план съёмки даёт достаточный простор для того, чтобы зритель хорошо улавливал перемещения и физические манипуляции героя в рамке кадра. Как и в реальной жизни, в кино перечень вероятных действий бесконечен. И всё же рассмотрим несколько наглядных случаев.
В одном из первых американских проектов Андрея Кончаловского «Поезд-беглец», двое зэков, сбежавших из тюрьмы на Аляске, стараются удрать, нелегально забравшись на товарный поезд. Конечно, в любом фильме обычно имеется множество общих планов. Я приведу всего один из них. В нём видно, как герои Эрика Робертса и Джона Войта влезают на локомотив. Если снимать это крупным планом, то зритель вообще ничего не увидит, кроме отдельных лиц, и не сможет составить впечатления о том, что же именно произошло (ему не показали действия). Можно сделать то же самое на среднем плане, сузив угол зрения, но тогда меньше будет видна окружающая действительность: лютый мороз, вьюга, безлюдность.
Общий план позволяет наглядно увидеть экшен. Драка, перестрелка или крупная баталия требует время от времени выводить происходящее на общий план съёмки, чтобы аудитория понимала расстановку сил.
В сцене перестрелки с полицией из легендарной картины Артура Пенна «Бонни и Клайд», есть кадр следующий кадр.
Строго говоря, он является глубинным – общий план, перекрываемый деталью на переднем плане. Мы одновременно видим в кадре и дом, из окна которого герои отстреливаются от представителей правопорядка, и полицейских, находящихся напротив. В голове складывается чёткое понимание географии событий.
К сожалению, с появлением клипового монтажа современные экшен-фильмы всё чаще предпочитают монтировать динамичное действие на коротких кадрах, где равную роль играют планы любой крупности, что нередко превращается в винегрет, в котором невозможно ничего понять – такие сцены воздействуют исключительно на физиологическое восприятие.
Впрочем весьма солидный пример экшена на общем плане подарила истории кинематографа «Матрица» братьев (а теперь сестёр) Вачовски.
В некоторой степени это была революция в постановке подобных эпизодов, ибо Вачовски использовали общие планы активнее, чем обычно в подобных проектах. Здесь вспомним знаменитую сцену в подземке, где Агент Смит сражается с Нео врукопашную. Вполне качественный образец драки на общем плане.
Однако не стоит забывать про монтаж. Потому что излишнее увлечение действием на общем плане значительно снижает темпоритм фильма.
Сверхобщий план
Наконец, в завершение отдельно хочется поговорить о сверхобщем плане, потому как принципы действия у него очень схожи с общим. Сверхобщий план – это ещё более отдалённый показ героев и объектов, чем общий. Честно говоря, мне очень нравится работать с таким планом съёмки.
Чтобы понять, как это выглядит, посмотрим на скриншот из советского истерна «Белое солнце пустыни».
В большинстве случаев на сверхобщем плане мир как бы окружает героя. И этот приём можно использовать в различных интонациях. Где-то мир может давить персонажа, где-то, наоборот, возвышать, давать ему воздух.
Второй вариант можно увидеть в финале произведения Джорджа Лукаса «ТНХ-1138».
Здесь даже кадру не вредит лёгкий расфокус, потому что герой наконец-то выбрался из тоталитарного фантастического подземелья, в котором ему приходилось жить на протяжении всего сюжета.
Заключение
Как и всегда, галопом по Европам, но что поделать? О явлении крупности плана можно написать десятки толстых исследовательских работ. Мы всего лишь стараемся в общих чертах разобрать те или иные приёмы, явления, свойственные киноязыку. Оставив позади крупный и общий план, в будущем нам необходимо будет побеседовать о среднем плане, панораме, детали, и многом другом. Обязательно дойдём и до них.